В праздничные ноябрьские выходные, по благословению настоятеля, прихожанам нашего храма, более 100 человек, посчастливилось побывать в паломнической поездке по святым местам Подмосковья.
Серафимо‐Знаменский скит — первое место, которое мы посетили. Как многоценная жемчужина, он спрятан в сосновом бору, чудом уцелевшем посреди многоэтажных коробок новостроек, забитых машинами дорог, особняков и таунхаусов. Еще за 10‒15 минут до подъезда к монастырю трудно было предугадать, что мы попадем в такую дивную тишину и красоту. Осенний лес. Небо как колокол над верхушками сосен. Белый шатровый храм с большими сводчатыми окнами. Кокошники храма напоминают лепестки распускающего цветка, тянущегося к небу главкой, увенчанной крестом. Еще мы успеваем заметить, что скит обнесен квадратной оградой, в которую встроены домики (потом мы узнали — их двенадцать, по числу апостолов). Напротив входа в храм святые врата со звонницей. Рассмотреть все в подробностях, не было времени, начиналась божественная литургия, на которой нашему клиросу благословили петь вместе с сестрами монастыря. Многие наши паломники причастились Святых Христовых Таин. После небольшого отдыха началась экскурсия или лучше сказать рассказ об истории обители, которая связана с именем схиигумении Фамари (Марджановой) — основательницы скита, о том, как промыслом Божиим чудесно переплетались исторические события и судьбы людей, с одной только целью — спасения душ человеческих.
Матушка Фамарь — в миру княжна Тамара Александровна Марджанишвили, родилась в княжеской Грузинской семье в 1868 году. В двадцать лет приняла монашеский постриг в Грузинском монастыре Святой Нины. К тому моменту, как Господь уготовал ей стать игуменьей Серафимо‐Знаменского скита, она была игуменьей уже двух монастырей — Бодбийского в Грузии и Покровской общины в Москве. Сбывалось предсказание Святого праведного Иоанна Кронштадтского о том, что будет их три. Первый камень в основание обители был заложен 27 июля 1910 года. Окончание строительства пришлось на сентябрь 1912‐го. За сухими цифрами стоят годы молитвенного прошения ко Господу. Как говорили сестры: «Матушка выплакала монастырь у Бога». В скиту поселились 33 монахини — по числу земных лет Иисуса Христа. Строгий и возвышенный устав, основой которого был духовный труд с Божией помощью над своей душой. В создании Серафимо‐Знаменского скита в 1910‒1912 гг. активно помогала великая княгиня Елизавета Федоровна, с которой матушка Фамарь была очень дружна. Большинство сестер скита были духовными чадами наместника кремлевского Чудова монастыря — епископа Серпуховского Арсения (Жадановского), прославленного в лике священномучеников. Владыка Арсений и его ближайший сподвижник епископ Серафим (Звездинский) нашли приют в монастыре в послереволюционные страшные годы гонений. В 1924 году скит был закрыт, а в 1934 году монахинь вместе с настоятельницей арестовали, заключили в тюрьму, а затем выслали в Сибирь. Из глухой деревни под Иркутском матушка Фамарь подбадривала своих близких. «Я рада, — писала она, — что чаша мучений мне досталась тяжелее, чем моим чадам». Сырой климат подорвал здоровье игуменьи, и она заболела туберкулезом. После освобождения матушке Фамари было позволено жить вблизи от железнодорожной станции Перхушково, а затем в поселке Дубки, возле станции Пионерская. А следующая станция Отрадное, село Акулово — это наш Покровский храм. Прожила матушка Фамарь свои последние дни и скончалась недалеко от нас. Вот она чудесная Божья ниточка, связывающая, казалось бы далеко отстоящие друг от друга места, события и людей. С особенным чувством мы прикладываемся к мощам, прославленной недавно в лике преподобноисповедницы — схиигумении Фамари. Святая преподобноисповедница, матушка Фамарь, моли Бога о нас!
После посещения Серафимо‐Знаменского скита, наш путь лежит на Бутовский полигон — место, где в 1936‒37 годах совершались массовые расстрелы людей. Пробиваемся в Бутово через дорожные пробки. Стараемся использовать время с пользой — читаем о том, что происходило в Бутово в то время. Страшные цифры. Среди расстрелянных более тысячи человек, единственная вина которых заключалась в исповедании православной веры. Возглавляют список митрополит, два архиепископа и четыре епископа, далее священнослужители, преимущественно простые приходские батюшки, миряне. На фотографиях не отличить, кто есть кто. Просто люди, как мы, или те, что едут рядом в машинах, или толпящиеся на остановке. А вопрос тревожит только один: «Я так смогу без рассуждений и слов умереть за Христа? А дети так смогут?»
Вот и добрались до места, которое называют Русской Голгофой. И поразились красоте и спокойствию вокруг. Наверно, это как отзвук той жизни в Царствии Небесном, которую Господь даровал пострадавшим за Него. Заходим в белоснежный храм Воскресения Христова и святых Новомучеников и исповедников Российских. Первый этаж храма посвящен переживанию страданий Новомучеников. Поэтому в притворе храма можно увидеть предсмертные фотографии, под ними витрины с изъятыми из погребального рва вещами. На стенах храма — иконы Бутовских святых — 51 по дням расстрела — своеобразный минейный ряд. Верхний храм посвящен прославлению подвига Новомучеников. После храма идем на сам полигон. Дорожка усыпана тёмно‐золотыми листьями. Прямоугольные длинные могилы покрыты еще зеленой травой. Все вместе поем «Вечная память…». И опять почувствовалась духовная связь между нашим приходом и теми, кто пострадал за Веру на Бутовском полигоне. На службах они невидимо предстоят с нами в нашем втором храме Новомучеников и Исповедников Российских в Акулово. Святые Новомученики и Исповедники Российские, молите Бога о нас!
9 ноября 2018 г.
Фотоальбом «Паломничество в Серафимо‐Знаменский скит» 2018 г.